Ганнибал в Южной Италии. Битва при Каннах

Новый диктатор выбрал другую тактику в борьбе с армией Карфагена­– он уклонялся от генерального сражения с Ганнибалом навязывая ему мелкие стычки– подобие партизанской войны. Такая тактика безусловно давала свои

плоды она изматывала отряды пунийцев заставляла находится в постоянном напряжении. Так же Фабий понимал и тот факт что армия Ганнибала была

профессиональной закаленной в боях и более боеспособной в отличии от вновь сформированных римских легионов.

     "Между тем положение Ганнибала становилось с каждым днем хуже и хуже. Он по-прежнему стоял у стен Гереония. Продовольствие кончалось; накануне битвы при Каннах у карфагенян был только десятидневный запас. Пополнить его было негде: все, что возможно, пунийские солдаты уже опустошили и разграбили. В лагере Ганнибала происходили волнения. Иберийцы готовились перейти на сторону неприятеля"[1; с.458.]

   Битва при Каннах была крупнейшим сражением Второй Пунической войны (или войны с Ганнибалом) и одной из важнейших и трагичнейших битв во всей мировой истории. После первых блестящих побед в Италии (битвы при Тицине, при Требии и при Тразименском озере) Ганнибал прошёл на юг Апеннин. Опытный диктатор-аристократ Фабий ввиду больших потерь Рима стал держаться против Ганнибала острожной, выжидательной тактики.

  Она не понравилась массе римского плебса, который сетовал на то, что войска Карфагена опустошают Италию, не встречая сопротивления.

  На 216 г. опытным вождям сената удалось провести одним из консулов надежного Эмилия Павла, но его коллегой был избран выдвиженец  из черни Теренций Варрон, который по своей самоуверенности был настроен дать Ганнибалу новое большое сражение.

   Эмилий Павел, выказавший себя в иллирийскую войну хорошим полководцем, не хотел давать решительной битвы в окрестностях Канн, апулийской крепости, которую недавно захватил Ганнибал – потому что это была равнина, удобная для действий карфагенской конницы.

  Теренций Варрон говорил, что должно немедленно принять предлагаемую Ганнибалом у Канн битву, что римским воинам наскучило ходить без всякой пользы с места на место, что они горят желанием восстановить свою честь. Эмилий и другие военачальники, советовавшие отложить битву, должны были против воли повиноваться, когда Варрон в день своей очереди повел войско через маленькую, неглубокую речку Авфид, на битву с карфагенянами. Ганнибал был очень рад этому. Он не мог бы долго держаться в своей позиции, и нигде не мог бы найти местности, более удобной для своей конницы. Он тотчас же повел войско через реку на равнину. В битве при Каннах правое крыло римлян, на котором стоял Эмилий с римскими всадниками, и левое крыло карфагенян, которым командовал начальник конницы Газдрубал, примыкало к реке. На левом крыле римлян, стоявшем на равнине вдали от реки, был Варрон с конницею римских союзников; против него Ганнибал поставил Ганнона с легкою нумидийскою конницею. Карфагенским центром в битве при Каннах командовал сам Ганнибал, а римским – проконсул Сервилий.

    Построив карфагенское войско в боевой порядок прямою линией, Ганнибал выдвинул вперед испанскую и галльскую легкую пехоту, стоявшую в центре, так что она образовала дугу Каннах. "Ганнибал надеялся, что консулы дадут

ему возможность завязать сражение в месте, природой созданном для конных битв, в которых он был непобедим".(Тит Ливий XXII,44,4.)

   Выстроив войско, он послал вперед нумидийцев, чтобы они раздразнили врага. В своей национальной одежде, с национальным своим вооружением, эти испанцы и галлы производили странное и страшное впечатление. Направо и налево от них, несколько позади, стояла африканская пехота, вооруженная по‑римски.[приложение Б, рис 3].

   Битва при Каннах началась на флангах На том, который был со стороны равнины, италийская и нумидийская конница бились, не уступая друг другу. На другом, который был у реки, тяжелая карфагенская конница в битве при Каннах опрокинула римскую, которая была гораздо слабее числом, истребила почти всю ее, лишь немногие римские всадники ускакали вверх по реке и рассеялись по равнине.

   Консул Эмилий, раненый, поспешил к центру битвы, где легионы опрокинули испанцев и галлов, стоявших полукругом впереди, и стройными рядами тесня их, поравнялись с линиею стоявшей направо и налево африканской пехоты. Она, по команде Ганнибала, повернулась и справа и слева фронтом к центру, двинулась с обеих сторон на римлян, шедших вперед посредине. Они остановились, должны были обороняться от напора врагов справа и слева, были так стиснуты, что не могли развернуть рядов, давили друг друга.

    Римляне, окруженные при Каннах со всех сторон, держались несколько времени; но передние ряды их падали один за другим в отчаянной обороне, круг нападающих сжимался, и все не умерли геройской смертью.

   Итоги этой битвы были ужасными для римлян армия. Римская армия потеряла убитыми 70 тысяч человек и 10 тысяч взято в плен. (Полибий III, 117). В результате  в руках Ганнибала фактически оказалась вся Италия, за исключением Рима.

   После этой победы перед Ганнибалом стоял выбор: немедленно двинутся на Рим и закончить победоносную войну, либо дать войскам время на отдых запастись провиантом и фуражом, мобилизовать силы и попытаться заключить мир.

   Конечно эти две точки зрения на этот имеют место существовать и могут быть логически обоснованны.

   Скорее всего Ганнибал не пошел на Рим так как боялся что его армия понеся такие серьезные потери в ходе Итальянской кампании не в состоянии атаковать осадить Рим. Нельзя так же оставить без внимания попытку Ганнибала организовать мирные переговоры которые с призрением были отвергнуты римскими властями.

  Время было упущено, а Рим который так нуждался в передышке, для формирования новой армии получил его.

   Эти события показывают что у Ганнибала был единственный способ закончить войну– мощным ударом напасть на Рим.

   "После Канн, которые стали действительно переломным пунктом в ходе войны, Ганнибал, вероятно не желавший рисковать плодами столь блестящей победы и, судя по всему, не имевший определенного плана военных действий, не сумел захватить главного — стратегической инициативы — и потерял все".[1; с.522.]